— Положительно, уже 35 городов в стране (и среди них третий по численности Новосибирск!) перешли на новый метод тарифообразования — альтернативную котельную. В регионах присутствия СГК лишь пять муниципальных образований до сих пор не отнесены к ценовой зоне — Новокузнецк, Кызыл, Мыски, Назарово и Минусинск. Все остальные города перешли на новый метод и, соответственно, получили масштабные инвестиции для модернизации системы теплоснабжения.
— Нет, сроки остались прежними. Они и не могут измениться в силу особенностей процедуры публичного обсуждения. Чтобы перейти на метод «альтернативной котельной», нужно провести открытые слушания, согласовать решение на уровне муниципальных советов депутатов и администраций. Затем получить одобрение регионального заксобрания и губернатора. Это сопровождается дискуссиями в СМИ о преимуществах и недостатках предложенной модели реформирования. В итоге все заинтересованные лица должны прийти к согласию. Далее начинается федеральный этап согласования продолжительностью 3-4 месяца: документы изучают Минстрой, ФАС, Минэнерго и дают свои заключения. Потом вопрос рассматривается в правительстве РФ и выносится распоряжение об отнесении города к ценовой зоне. Сократить процедуру без изменений законодательства нет возможности. Да, наверное, это и не стоит делать, потому что именно таким путем достигается консенсус. Если регламент упростить и сократить, нарушится баланс, обязательно найдется тот, кто «не знал, не читал, вы быстро приняли решение, я не согласен». Поэтому я бы ускорять ничего не стала.
— На порядок. Когда мы вышли с идеей нового метода тарифообразования, нас поддержали только коллеги в Минэнерго. В правительстве многие сомневались: как это будет работать? Сегодня поддержка стала консолидированной, понимание есть на всех уровнях власти. Губернаторы, депутаты сами часто выступают инициаторами внедрения успешного опыта в новых городах. Сознание поменялось, сегодня альтернативная котельная не выглядит чем-то странным и опасным.
Идет большая разъяснительная работа в регионах, Минэнерго проводит онлайн-семинары, ведутся встречи с журналистами. Идет большая работа по созданию портала, где будет собран и обобщен весь опыт перехода городов на метод «альтернативной котельной».
— У властей точно нет страха перед лавинообразным ростом тарифа, потому что механизм повышения цен теперь поэтапный, единый и прозрачный. При этом массового перехода на альткотельную до сих пор не случилось. Нам кажется, что проблема в расчетах: для угольной генерации цифры слишком завышены, для газовой — занижены. В итоге получается, что при переходе на альткотельную в регионах с газовыми станциями действующий тариф оказывается выше, чем при строительстве новой генерации. Ошибки в расчетах очевидны, мы их нашли и теперь знаем, какие поправки нужно внести в законодательство. Соответственно после того, как это произойдет, можно будет ожидать массового перехода городов в европейской части страны на «альткотельную». Потому что срочная модернизация системы требуется везде, а переход в ценовую зону оказался эффективным только в тех регионах, где утвержденные тарифы были сильно занижены.
— В первую очередь, это Сибирский федеральный округ и частично Уральский.
— Я уже говорила, что решение о переходе в ценовую зону, является предметом консенсуса всех представленных в регионе политических сил. В том же Новосибирске, где тема обновления системы теплоснабжения особенно назрела, существует много политических игроков, которые привыкли зарабатывать политический капитал, в том числе, и на теме тарифов.
Мы встречались буквально со всеми, разговаривали, объясняли. Никто не был против перехода в ценовую зону, все понимали, что это единственный рабочий способ обеспечить инвестиции в систему теплоснабжения. Но сложность заключалась в том, что разобщенные политические группы не привыкли договариваться между собой. Нужен был большой пул сторонников, собирать его было сложно. Тем не менее, с учетом того, что Москва и Санкт-Петербург вынесены за рамки закона о теплоснабжении, можно констатировать, что самый больший из существующих городов страны перешел на «альткотельную».
— Это иррационально, потому что страхи не связаны с реальным изменением цифр в платежках. Мало кто из нас знает, сколько платит за воду или тепло. И рост тарифа в процентах совершенно не означает серьезного увеличения платежа. Имеет значение, в первую очередь, стоимость гигакалории. В маленьких городках, где работает старая котельная, стоимость может доходить до 3-3,5 тысяч рублей. Соответственно рост тарифа на 10% — это плюс 350 рублей в платежке. Там, где отопление централизованное и стоимость гигакалории составляет 1200 рублей, увеличение на 10% приведет к повышению платежа на 120 рублей. Почувствуйте разницу! Хотя мы понимаем, что для социально незащищенных групп и эти рубли очень важны.
Проблема, на мой взгляд, заключается в механизме социальной поддержки населения. Мы считаем, что сегодня он отвратительный. Вместо сдерживания роста тарифа для всех, нужно перейти на адресные субсидии и реально поддерживать тех, кто нуждается. Для этого нет никаких препятствий: берешь базу пенсионного фонда и налоговой службы, соединяешь, анализируешь и определяешь тех, кто остро нуждается. После этого адресно выдаешь адекватные пособия людям. А сегодня, сдерживая рост тарифа искусственно, мы размазываем поддержку на всех, включая чиновников и бизнесменов. Зачем? Для чего поддерживать тех, кто способен платить?
— Не знаю, наверное, для меня важнее заниматься тем, чем я занимаюсь.
Скачать
И еще один момент, связанный с тарифами. Потребителю важно понимать, за что он платит деньги. В этом смысле для меня показателен пример Рубцовска, который первым перешел в ценовую зону. До перехода там случился одномоментный рост тарифа на 25%. И люди это приняли, даже спада собираемости платежей не произошло. Почему? Потому что жители осознали четкий выбор: либо платить, либо остаться без теплоснабжения. Конечно, такому выбору не позавидуешь, но речь шла об объявлении чрезвычайной ситуации, в городе не работали детские сады, закрывались неотапливаемые школы. Поэтому очень часто вопрос не в том, почему так дорого, а в том, что мы за это получим.
— Опыт есть, и есть особенности. Во-первых, мы лишний раз убедились, что в нашем государстве сложно планировать на перспективу 10 лет. Поэтому по ходу что-то корректируется. Например, в 2021 году по всем городам в рамках инвестпроектов было запланировано 400 мероприятий, и одно мы не выполнили, потому что в ходе реализации было найдено другое техническое решение. Мы публично объясняем свою позицию, защищаем новое техническое решение. То есть такого, что мы не сделали и ладно, давайте вычеркнем это обязательства из схемы, не происходит. Далее, реконструируя сети, мы часто не можем разобраться с собственниками земельных участков, найти концы. Это тоже сильно затягивает сроки. Нюансов много. Но, повторюсь, все проходит гласно, прозрачно для контролирующих органов. Большинство наших работ проходит под землей, заканчивая очередной этап, мы приглашаем представителей местных администраций и отчитываемся под подпись о проделанной реконструкции.
— Наверное, там, где изменения очевидны для потребителей. Это маленькие сибирские города Рубцовск и Черногорск, которые мы спасли от замерзания. Не то, чтобы это какая-то витрина, но, если поговорить с жителями, они скажут: стало лучше, аварий меньше, без тепла зимой не сидим.
В таких городах, как Красноярск, задача спасти людей не стояла. Там при переходе на альтернативную котельную была цель снизить вредное воздействие на атмосферу, защитить город от смога. Мы закрыли 25 старых котельных, которые были расположены в жилом секторе и рассеивали свои выбросы в приземном слое. Жители, у которых раньше оседала сажа на подоконниках, а теперь не оседает, наверное, согласятся, что условия жизни стали лучше.
Скачать
Та же ситуация в Белово, где мы закрыли три большие котельные, переподключив город к Беловской ГРЭС. И эффект виден сразу: в городе белый снег. А есть города вроде Новосибирска, где явного эффекта не будет лет шесть. Потому что инфраструктура теплоснабжения ужасная, и мы еще думали, затевать здесь глобальную модернизацию или нет. Потому что, став единой теплоснабжающей организацией, мы принимаем на себя ответственность за надлежащее качество услуг, обеспечить которое при текущем состоянии сетей очень сложно.
— Нет, только там, где инвестор надеется вернуть вложенные средства, где существует хотя бы призрачная окупаемость. В городках, где количество потребителей минимально, а источник теплоснабжения неэффективен, рассчитывать на приход инвестиций очень сложно. А таких населенных пунктов в России большинство!
В упомянутом Рубцовске, где опережающими темпами мы вложили свыше 2 млрд рублей, выполнив 10-летний план модернизации за 2 года, наши вложения не окупятся на горизонте 15 лет. Полезный отпуск тепла ничтожно мал, затраты на модернизацию и поддержание системы велики, поэтому экономика никак не складывается.
Теоретически мы можем улучшить всё и везде. Но в этом случае мы будем уже не инвесторы, а спасатели. А это другой вид деятельности.
— Такая программа, действительно, была. Для нее были отобраны 5 пилотных городов, в том числе и Белово, где работает наша компания. Государство выражало готовность выделить бюджетные деньги на реконструкцию сетей на условиях привлечения частных инвестиций. Белово получило 280 млн рублей вместо обещанного миллиарда, после чего программа была свернута.
— Не знаю. В Минстрое начала меняться команда, и эта программа не нашла отклика в сердцах новых руководителей. Сейчас они анонсируют проекты, связанные с инфраструктурными кредитами, облигациями. Но мы не устаем повторять, что есть города, в которых никакие механизмы рыночного инвестирования, не помогут. Там возможно только государственно-частное партнерство.
Эффект масштаба никто не отменял. Инвестор не пойдет в маленький депрессивный город, который продолжает покидать население, чтобы закопать там миллиарды.
Мы предлагаем Минстрою, правительству создать программу с условным названием «один к одному», где на каждый рубль инвестора приходился бы бюджетный рубль. Это бы существенно ускорило модернизацию системы теплоснабжения во всей России.
Мы же понимаем, что без инвестиций государство все равно будет вынуждено вкладывать средства в поддержание централизованной генерации тепла. Только это будут неэффективные вложения. В методе альткотельной заложены четкие механизмы проверки качества и надежности проведённых работ. Как инвестирует государство, мы все, к сожалению, знаем. Бюджетные инвестиции — это закопанные деньги. К бюджетным тратам не относятся как к инвестпроектам. Поэтому мы выступаем за партнерство, четкую систему ответственности, эффективность и окупаемость.
— Про Рубцовск я сказала потому, что там проект завершен, проанализирован, выводы сделаны. По другим городам инвестцикл еще не закончен. Мы не знаем, что будет с экономикой, ценами. Еще одно серьезное подорожание металла, и все наши проекты могут стать не окупаемыми. Большое влияние начинает играть климатическая повестка, и мы пока не знаем, как она на нас отразится. То есть, затевая такие проекты, может быть нам не стоит торопиться с их выполнением, а лучше попридержать деньги, чтобы потом заплатить какие-нибудь углеродные налоги. В общем, много подводных камней и факторов. Поэтому ответа на вопрос, что из задуманного окупится, у меня пока нет.
— В случае если город большой, протяженность сетей велика, проблемы остались, мы с высокой степенью вероятности снова садимся за стол переговоров с администрациями всех уровней и заключаем новое соглашение.
Скачать
Мы все понимаем, что проблему нельзя решить раз и навсегда. Невозможно провести такой ремонт в квартире, чтобы больше никаких обновлений не понадобилось. Это утопия.
Могу привести пример Дании, одной из немногих стран с централизованным теплоснабжением. В 90-х там решили полностью переложить все сети в Копенгагене. Это стоило огромных денег, но Дания обеспеченная и достаточно компактная страна. Но вечного ничего нет, наступает момент, когда всю систему снова придется разом менять и модернизировать.
Кроме естественного износа существуют новые технические вызовы. Оставлять то, что делали наши прадеды, довольно странно. Для своего времени водопровод из лиственницы был весьма неплох и надежен, но сегодня мало кто назвал бы это нормальным решением. Многие люди меняют машину не потому, что она сломалась, а потому, что пришло время пересесть на электромобиль.
Система теплоснабжения тоже нуждается в технологическом перевооружении, роботизации и цифровизации. Она будет меняться, как все вокруг, и мы должны быть к этому готовы.
